В селе Ярополец мы оказались не случайно. Оно меня изначально интересовало гораздо больше, чем Волоколамск, который мы посетили в тот же день. В Яропольце меня как магнитом притягивал один таинственный объект, за которым я наблюдаю в интернет-пространстве уже не первый год. Не могу даже объяснить, чем он так взволновал мое воображение, но наткнувшись на его фотографию когда-то, я поняла, что мне непременно нужно увидеть это фантастическое творение рук человеческих своими глазами. Большой автобус, в котором мы оказались единственными пассажирами, высадил нас прямо возле вожделенного сокровища — Храма Казанской иконы Божией Матери.
Достаточно бросить лишь один взгляд на этот храм, чтобы понять, что это поистине редкая жемчужина. Его стиль очень необычен и выпадает из традиционных архитектурных канонов русских православных церквей. В облике храма присутствует даже некий европейский налет. Он был построен в XVIII веке по указу графа Захара Чернышева (родовая усадьба Чернышевых расположена прямо напротив храма). Позже сотрудница усадьбы Гончаровых, с которой мы познакомились в Яропольце в этот же день, рассказала нам о том, что на этом месте граф хотел построить театр для крепостной актрисы, в которую был влюблен (об актрисе не смогла найти никаких упоминаний в других источниках — за что купила, за то и продаю), но потом по каким-то причинам из зарождающегося театра решили сделать церковь.
В облике храма много необычного — в первую очередь это связано с тем, что здесь преобладает не вертикальный, а горизонтальный объем. Это является следствием особенностей его конструкции, так как он должен был одновременно служить и церковью, и усыпальницей.
Непривычно смотрятся расположенные друг над другом окна разных конфигураций — круглые, овальные и арочные.
Вход в храм украшает четырехколонный портик, на фронтоне которого изображён открытый глаз внутри треугольника — Всевидящее Око, который является общепринятым символом масонства. Необычный внешний вид сооружения, а также изображение Всевидящего Ока создало вокруг него образ «таинственного масонского храма».
Поддержанию ореола таинственности способствует также и тот факт, что этот храм остается совершенно заброшенным, и это несмотря на то, что расположен он в Волоколамском районе, где стараются восстанавливать все имеющиеся церкви. Интригу теперь также нагнетает закрытие доступа на территорию храма: его обнесли забором и на калитке повесили табличку «Вход запрещен». Увидев ограждение, мы сразу поникли, но заметив у калитки тетеньку–сторожа, поняли, что не все потеряно. Решили попытать счастья и попросить у нее разрешения зайти на территорию. Она ответила согласием, и воспользовавшись случаем, отметила, что было бы здорово, если бы мы пожертвовали сколько сможем на восстановление храма.
Оказавшись во дворе, мы обнаружили там еще несколько любопытствующих. На самом деле, меня раздосадовало, что внутрь самой церкви все равно попасть было невозможно: вход и даже в некоторых местах окна были заколочены досками. Однако не успела я и глазом моргнуть, как увидела, что Макс забрался по деревянным лесам в самый верхний оконный проем с обратной стороны храма. Помахивая мне оттуда фотоаппаратом, он весело выкрикнул: «Сейчас буду делать уникальные кадры». Когда я досмотрела, что рядом с окном, в которое он влез, нет ни одного удобного уступа, на который можно было бы встать, сердце у меня ушло в пятки. Никак не могла понять, как ему удалось туда пролезть и главное, как он теперь будет оттуда выбираться. Это был крайне опрометчивый поступок со стороны Макса и очень опасный, ведь здание находится в аварийном состоянии, рядом с ним стоять даже страшно (иной раз, когда вороны лазили по крыше, сверху сыпались камешки), не то, что лезть внутрь. Надо ли говорить, что когда он спустился, то получил от меня по первое число. Фотографии его можно назвать уникальными только с точки зрения ракурса, потому что когда заброшенная церковь была открыта для свободного посещения, люди делали снимки, заходя туда по-человечески — через главный вход. Мы слишком долго ехали к храму — несколько лет — и пока добрались, его уже успели законопатить.
Утопленная в глубине храма пирамидальная конструкция — усыпальница самого Захара Чернышева.
Все-таки я Максу завидую. Представляю, какой восторг он испытал, когда залез под крышу церкви.
Даже сейчас, когда храм почти превратился в руины, он не перестает поражать своим великолепием.
Пробирает до костей, жутковато, правда?
В этой исчезающей декадентской красоте есть что-то фатальное.
В полу возле усыпальницы и посреди зала виднеются дыры. Читала, что через какую-то из них можно попасть в подвалы. Якобы после непродолжительного спуска лаз переходит в достаточно просторную комнату с каменными стенами и тремя арками. Возможно, это и есть склеп графа Чернышева. Говорят также, что он был разорен и разграблен и что рядом со склепом может быть расположена еще целая система подземных ходов, полная загадок и тайн.
Погрузившись в мысли о храме, мы и не заметили, как двор постепенно опустел. Вдруг с противоположной стороны церкви вышли парень с девушкой, и заприметив нас, поинтересовались: «Ребята, как вы сюда попали?» Мы объяснили, что договорились со сторожем, и она нас пропустила. Оба заулыбались: «А вы знаете, что она ушла и на калитку замок повесила?». В какой-то момент я подумала, что это розыгрыш. Ребята объяснили нам, что сами попали на территорию храма через дырку в заборе и посоветовали выбираться обратно этим же способом. После того как они ушли, мы решили оценить ситуацию и пошли посмотреть на альтернативный путь отступления, но вдруг услышали шуршание возле забора: в лаз опять кто-то пытался протиснуться. Через несколько секунд из-под забора появилась девушка в джинсах, испачканных землей и опилками. Посетовав на грязную одежду, она отряхнулась, и смеясь отметила, что, пока лезла, чуть было не застряла. Итак, выяснилось, что ход представлял собой довольно узкое отверстие под забором — это была плохая новость.
Последний раз мне приходилось преодолевать подобные трудности в детстве, и помнится, я никогда не лезла под забор, когда была возможность перемахнуть через него сверху, потому и теперь я решила не нарушать своего принципа. Новоприбывшая девушка оценила придуманный нами способ по достоинству и последовала нашему примеру. Правда, когда мы все трое спустились вниз, то выяснили, что со всех сторон окружены болотиной, и как мы ни примеривались, выйти к сухому месту никак не получалось. В результате Макс нашел толстую ветку, перекинул ее через заболоченное место и помог нам перебраться через трясину.
От посещения храма у нас остались ярчайшие впечатления. Не всякая поездка в экзотическую страну вызывает у меня столь глубокие переживания. Благодаря этому опыту я постигла банальную истину — что за сильными ощущениями необязательно ездить в дальние страны, потому что зачастую самые интересные места находятся у нас под носом. Сложно объяснить те чувства, которые испытываешь возле храма, но могу сказать одно — он вызывает мощное эмоциональное потрясение. Атмосфера там в высшей степени гнетущая! Ты всем своим существом ощущаешь, что тебе некомфортно находиться рядом с храмом, но в то же время не можешь отлипнуть от него и как завороженный блуждаешь по нему взглядом снова и снова. Он одновременно отталкивает и притягивает, пугает и восхищает! Вокруг него как будто сосредоточено мощное энергетическое поле. Я с большим скептицизмом отношусь к разговорам об энергетике мест и пропускаю их всегда мимо ушей, но в данном случае просто не могу не признать, что возле храма царит очень необычная атмосфера.
Выбравшись, наконец, из заколдованной церкви, мы отправились к разоренной усадьбе Чернышевых, поблескивающей издалека своими пустыми глазницами. Рядом с ней возле автомобиля топтался мужик, походивший на очередного туриста. Конечно, мы сразу стали подумывать о том, что было бы интересно пролезть и в заброшенную усадьбу: все присматривались, есть ли возможность там куда-то сунуться. В тот момент когда мы уперлись носом в закрытые ворота и я просовывала сквозь прутья объектив, чтобы сделать снимок, у нас за спиной как из-под земли вырос мужик, дежуривший у машины. Он демонстративно подвинул нас, открыл ворота, а потом с чувством собственной важности захлопнул их прямо у нас перед носом. Ситуация вышла довольно анекдотичная: пока мы рассуждали о том, как бы попасть в усадьбу, ее охранник стоял у нас за спиной и все это слушал. Таким образом, его показное захлопывание ворот значило для нас только одно: «Можете даже не надеяться». 🙂
В таком плачевном состоянии нынче находится усадьба Чернышевых, которая когда-то славилась своим шиком и роскошью далеко за пределами Яропольца. Ею восхищалась даже сама Екатерина II, посетившая «Русский Версаль» в 1775 году. Она тогда отметила, что с удовольствием бы сделала Ярополец своей резиденцией, если бы он не находился так далеко от Москвы. Сейчас же от былого величия усадьбы ничего ровным счетом не осталось. Наша новая знакомая рассказала, что во время Великой Отечественной войны немцы расстреливали ее в упор с особым пристрастием: тем самым они мстили одному из главных ее владельцев — генерал-фельдмаршалу Захару Чернышеву, захватившему Берлин во время Прусской войны. Тогда это событие потрясло всю Европу и спустя столько времени немцы о нем не забыли.
Какая же дворянская усадьба без парка! Возле владений Чернышевых он тоже имеется. В центре парка установлена стела в честь приезда Екатерины Великой.
Выйдя к реке, мы услышали шум воды и вспомнили о том, что девушка, перелазившая с нами через забор церкви, рассказывала, что где-то неподалеку в Яропольце находится водопад. Меня это тогда еще удивило, по идее неоткуда ему там взяться.
Ах, ну конечно, как же я не догадалась! Какой водопад, ведь это Ярополецкая ГЭС! Я же раньше о ней читала.
История ее создания невероятно вдохновляющая, потому что позволяет очередной раз убедиться в том, что все самые выдающиеся изобретения создаются на голом энтузиазме. Дело было после революции 1917 года: все началось с того, что жители Яропольца решили поставить спектакль в Народном доме села. В то время деревня освещалась лучинами — с такими исходными данными о постановке не могло быть и речи, но предприимчивые крестьяне оказались не такими простачками, как можно было подумать: они установили на мельнице у реки динамо-машину, протянули от нее провода до народного дома и добились освещения, которого хватило на 4 лампочки — в результате спектакль прошел на ура. После этого они задумались, как бы им обеспечить светом все село. Узнав, что неподалеку от Яропольца будет проходить выступление Ленина и Крупской, они сразу же послали к ним делегацию и пригласили их в село. Ленин по достоинству оценил изобретательность яропольцев, воскликнув: «Мы только говорим об электрификации нашей страны, а вы ее делаете». После этого селу были выделены деньги на закупку всего необходимого оборудования.
После знакомства с ГЭС мы поспешили в усадьбу Гончаровых и первой на входе увидели Церковь Иоанна Предтечи — самую раннюю из сохранившихся построек усадьбы. Необычной деталью этой церкви является венчающий купол золотой шар, символизирующий державу. Говорят, что до реставрации шара было два, но как размещались они при этом, не знаю.
Объекты на территории усадьбы выстроены в шахматном порядке. У входа гостей встречают две ладьи.
Заборные столбы, которые можно заметить, обойдя церковь с обратной стороны, олицетворяют собой пешки, а два купола церкви — короля и ферзя.
Башня, которой завершается конюшня, воплощает собой слона. Возникает единственный вопрос — а где же конь? 🙂 Макс высказал версию, что он там, где ему и положено быть, то есть в конюшне с изогнутыми стенами. Просто фигура в данном случае перевернута и как бы лежит на боку, упираясь головой в слона.
Фрагменты церкви.
А это сама головная усадьба Гончаровых. Ей в отличие от резиденции Чернышевых повезло больше — кто-то однажды вспомнил о том, что там два раза бывал Пушкин: заехал пару раз к теще на блины и сам того не ведая подспудно внес вклад в восстановление теперь уже историко-архитектурного памятника.
Ему и самому здесь памятник установлен, но выглядит бюст поэта в высшей степени странно.
Сотрудница музея жаловалась, что некоторые посетители предъявляют им претензии относительно того, что усадьба находится в таком запущенном состоянии. Им же становится обидно, потому что по мере сил персоналом делается все возможное для поддержания архитектурного сооружения: каждый день натираются полы, директор с супругой даже сами мусор на территории часто собирают, хотят плитку перед зданием перестелить, но понимают, что не хватит денег, скорее всего, даже на самую дешевую. А сама женщина эта произвела на меня сильное впечатление: она рассказывала не только о самой усадьбе Гончаровых, но и о своем восприятии нашей любимой таинственной церкви, которое оказалось очень близким моему, а также поведала о том, что судьба забросила ее в эти места по трагической причине — тяжелой болезни и смерти матери (глаза ее при этом заблестели от подступающих слез, но она усилием воли сдержала эмоцию). Перед нами стоял простой, добрый и умный человек. Слушая ее, я думала о том, как разительно отличаются все же жители столицы от тех людей, которые живут в Подмосковье. В Москве мы привыкли оценивать людей по внешнему виду, наличию интеллекта, уровню образования и воспитания и степени успешности. Почему? Да потому что это то, что демонстрируется, больше ничего показывать не принято! А здесь привычная система оценки не срабатывает. Смотришь на человека: убогие ботиночки, старая потертая куртка, поношенные брючки, но отмечаешь внешние атрибуты лишь в первую секунду, а потом это все уходит на сто двадцатый план, потому что на первое место выходит живая и трепетная ДУША. А ее показать намного сложнее, чем всяческие бирюльки, потому что так человек лишается защиты.
Наша новая знакомая также рассказала нам о странноватом здании у реки, являющимся частью усадьбы. Согласно официальной версии это сооружение является садовым домиком, где производилась выгонка растений, но один случай заставил сотрудников музея усомниться в этом. Однажды в усадьбу приехала женщина с двумя маленькими мальчишками. Они прыгали и резвились вокруг нее, не давая матери толком ничего посмотреть. Наша вышеупомянутая сотрудница музея, заметив это, шутливо одернула мальчишек и посоветовала им хоть на минутку успокоиться, чтобы дать маме изучить усадьбу, а они ей на это в ответ выпалили как из пушки: «Наша мама — Гончарова, а мы с братом носим папину фамилию». Потомки… 🙂 Именно от этой современной Гончаровой сотрудники и узнали о том, что этот домик служил театром и садовым отродясь не был.
Мы не выдержали и залезли внутрь. Смотрели–смотрели, но так и не поняли, как на этой крохотной площади могло вообще что-то поместиться, если места там ни для чего нет.
Выбравшись из домика, мы вышли к реке. Открыточный пейзаж, не правда ли? Казалось бы просто Подмосковье! Просто да не просто!
На обратном пути полюбовались на церковь и усадьбу с тыльной стороны.
Наша новая знакомая принесла нам расписание автобусов и рассказала, как дойти до нужной остановки. Главный ориентир нам найти не удалось. Никаких отметок там вообще не было, указывающих на то, что это остановка, поэтому мы решили отойти на одну остановку влево (на которую мы приехали) и тем самым решить вопрос.
В ожидании автобуса я снова фотографировала фрагменты усадьбы и храма Чернышевых.
Пока я снимала церковь, перейдя через дорогу, ко мне бесшумно подошел мужик с остановки напротив. По его забулдыжному виду было заметно, что он крепко пьющий. Мужик максимально интеллигентно, насколько только позволяли ему манеры, обратился ко мне с вопросом: «Скажите, пожалуйста, эту церковь восстановят?» Странный вопрос! Я же не работник районной администрации! 🙂 «Не знаю, — ответила я. — Самой интересно. Так хочется верить, что за нее, наконец, возьмутся».
Вернувшись на остановку, я начала нервничать. Прошло уже сорок минут. Согласно расписанию должно было проехать уже два автобуса, но не было видно ни одного. В какой-то момент мы уже стали сомневаться, что они там ходят и что из Яропольца у нас получится выбраться в тот же день.
При входе в усадьбу Чернышевых, ровно на той же точке, где мы видели его первый раз, нарисовался ее охранник. Посмотрев в нашу сторону, он неспеша зашагал по направлению к остановке, на которой мы маялись. Заметив это, я поморщилась и отвернулась, потому что до сих пор злилась на сторожа за его грубый жест, когда он, отодвинув нас, закрыл ворота усадьбы. Охранник поинтересовался, чего мы ждем и когда узнал наши планы, громко рассмеялся. «Тогда вам долго придется здесь стоять. Автобус будет только завтра в восемь утра». В ходе дальнейшей беседы выяснилось, что мы находимся не на той остановке, о которой нам говорили изначально. Он посоветовал нам дойти пешком до трассы федерального значения и ждать транспорт там. Нам повезло, что сторож пришел вовремя, еще немного, и мы не успели бы попасть даже на те автобусы, которые проходят по основному шоссе. Поблагодарив его за наводку, мы сломя голову помчались в сторону трассы. Остановились возле какого-то магазина и осведомились у продавцов, ходит ли там транспорт на Волоколамск и Москву. Те нас успокоили, что уехать мы еще сможем. Вовремя автобус, как и следовало ожидать, не прибыл, но хорошо хоть вообще пришел. Без автомобиля ездить в такое захолустье, конечно, хлопотно. Редкие энтузиасты отважатся добираться туда с кучей пересадок и неудобств, но я ни на минуту не жалею о том, что мы попали в Ярополец и всем москвичам и подмосквичам настоятельно рекомендую не пожалеть времени и посетить это место, потому что оно особенное и заслуживает к себе особого отношения. Спасибо за внимание!
P. S. Сразу же после публикации статьи к нам поступила информация о том, что в Храме Казанской иконы Божией Матери ведутся строительно-восстановительные работы.